Завоевание арабами Сицилии (827-1042)
Около 700 г. арабы захватили остров Коссуру, находящийся почти на половине пути между Сицилией и Африкой, и поставили себя, таким образом, в ближайшее соседство с островом. С тех пор морские набеги африканских корсаров на острова и Южную Италию сделались бичом для прибрежных стран Средиземного моря, страх сарацинского нашествия и полона является весьма обычным в современных жизнеописаниях святых и в летописях; христианская Европа в 8 и 9 вв. платила дорогую дань мусульманам многочисленным полоном, накопленными в культурных странах сокровищами и неимоверными бедствиями. Постепенное завоевание Сицилии арабами началось при императоре Михаиле II Травле (820-829) и вызвано было вмешательством третьего эмира из династии Аглабитов Сиадет-Аллаха (817-838) во внутренние дела острова. В то время как император Михаил находился в первые годы по вступлении на престол в борьбе за власть с самозванцем Фомой, не только мусульманский элемент поднял голову на Востоке и на Западе, но и отдаленные провинции империи пытались порвать свою связь с непопулярным и эгоистичным константинопольским правительством. Освободительное движение начал турмах Евфимий; это был второй военный чин в администрации фемы, который, по-видимому, возвысился еще до прибытия сюда стратига Фотина в 826 г. Теперь, когда Фотин принял меры к восстановлению на острове императорской власти, турмарх Евфимий, принявший уже титул императора, выступил против него со своими местными военными силами и нанес ему полное поражение, взял в плен и предал смерти. Но вскоре начались раздоры между Евфимием и подчиненными ему чинами; один из назначенных им правителей, называемый в арабских известиях Балатом, или Палатом, и находившийся с ним в родстве Михаил Палермский перешли на сторону законной власти и стали теснить его. Находясь в затруднительном положении, Евфимий посадил на корабли оставшуюся верною ему партию и отправился в Африку с намерением предложить эмиру Сиадет-Аллаху верховную власть над островом. Находясь в гавани Сузы, он вступил в переговоры с правительством эмира, которому предстояло решить важную проблему о военном походе в Сицилию и вместе с тем об открытой войне с Византийской империей. Решение этого вопроса было предложено на обсуждение совета знатных в Кайруане. Главное затруднение заключалось в том, чтобы установить точку зрения на заключенный с Сицилией договор в 813 г.: можно ли считать его уже нарушенным или нет. Против умеренной партии, которая советовала предварительно собрать точные данные о положении дел в Сицилии, выступил с решительным мнением кади города Абу-Абдаллах Асад, указавший, между прочим, на то, что в сицилийских тюрьмах и доселе томятся мусульманские пленники, что пророк завещал правоверным войну с неверными; его призыв к войне победил осторожных и колеблющихся. Означенный кади и ранее пользовался большим влиянием на эмира и имел известность первого знатока судебного и мусульманского права; по своему же званию кади Кайруана владел судебной и полицейской властью над мусульманами и пользовался влиянием во всех государственных делах. Общее мнение склонилось также в пользу того решения, чтобы военная экспедиция против Сицилии поручена была начальству кади Асада, и хотя соединение военного звания недопустимо было с положением кади, тем не менее было разрешено авторитетом Сиадет-Аллаха. Таким образом, в гавани Сузы, где стояли суда византийского самозванца Евфимия, начала подготовляться морская экспедиция, подогреваемая высоким религиозным воодушевлением. Собралось около 10 тыс. пехотинцев и 700 всадников – лучшая военная сила африканских арабов, - для посадки которых было заготовлено 100 морских судов. 14 июня 827 г. африканский флот отправился в Сицилию, на этот раз не с целью грабежа и наживы, а с намерением приобщить к исламу новую страну. Через три дня мусульманский флот пристал к Сицилии в гавани Мазара, к югу от Лилибея, где самозванец рассчитывал встретиться со своими сторонниками. Немедленно обнаружилась полная невозможность примирить интересы мусульманской и христианской партий. Предводитель арабского флота, охотно пользуясь услугами Евфимия и его приверженцев для выяснения своих ближайших задач в Сицилии, не мог, однако, предоставить ему самостоятельности и не соединял своего отряда с повстанцами против императорской власти. Вследствие чего вскоре произошли недоразумения между Асадом и Евфимием. Против африканцев и их союзников на острове едва ли могла организоваться большая сила, которую должны были составить оставшиеся верными законному правительству гарнизоны городов и незначительная часть туземного ополчения под предводительством упомянутого выше Балата. Хотя арабские источники чрезмерно преувеличивают количество выступавших против Асада неприятелей и восхваляют его личную доблесть, но, в сущности, первое сражение Асада с христианами, окончившееся поражением последних, было столкновением с небольшим отрядом; все ведет к заключению, что Сицилия была в то время лишена военной защиты. В самом деле, после одержанной над Балатом победы арабский вождь почти без всякого сопротивления прошел поперек острова к главному городу Сицилии – Сиракузам, опустошая окрестности и забирая по пути пленников и заложников. Но здесь Асаду начало изменять счастье, тем более, что его союзник Евфимий, обманувшись в возлагаемых на арабов надеждах, стал подстрекать сирийцев к сопротивлению. Прежде всего важно было задержать неприятеля и дать время прибыть из Константинополя подкреплениям. С этой целью к Асаду явились из Сиракуз послы и начали с ним переговоры об условиях, на каких город может сдаться арабам, хотя в то же время происходили поспешный подвоз припасов к угрожаемому неприятелем городу и восстановление стен. Когда для арабского предводителя выяснилось, что приостановка военных действий выгодна сицилийцам и нисколько не приближает к сдаче Сиракуз, он решился приступить к осаде города, хотя это и представлялось безумием ввиду сравнительно слабых сил и недостатка в осадных средствах. Но Асад имел основания ожидать помощи от Африки, кроме того, к нему прибывали охотники из Испании и из Крита, который также сделался добычей мусульман в 825 году. И действительно, на первых порах казался возможным успех: императорский флот не приближался к острову, а посланный из Палермо небольшой отряд, не оказав осажденным никакой пользы, был рассеян арабами. Но так как страна была опустошена вследствие неприятельского нашествия, и осада затянулась на продолжительное время, то в арабском лагере обнаружился недостаток съестных припасов, вызвавший голод и появление эпидемии, жертвой которой сделался и сам предводитель арабского войска (осень 828 г.). Хотя в арабском лагере не теряли надежды на благоприятный оборот дел и избрали вождем Мухаммеда ибн аль-Джевари, но на самом деле положение осаждающих становилось весьма опасным. К острову стали прибывать подкрепления из Константинополя и морские суда из Венеции, посланные дожем Джустиниани; тогда арабам не осталось иного выхода, как сесть на суда и поспешить в Африку. Но т.к. выход из гавани был оберегаем прибывшим флотом из Венеции, то арабы сожгли свои суда и решились углубиться внутрь страны. В расстоянии небольшого перехода от Сиракуз они захватили сначала укрепление Минео, а потом восстановили сношения с морем посредством занятых ими городов Жирженти и Энна, или Кастраджованни. Т.к. обе крепости находились на противоположных концах острова, и арабы не могли вступить между собой в сношения, то казалось, что к концу 829 г. предприятие их в Сицилии должно было окончиться неизбежной катастрофой. Смелые искатели приключений, казалось, были оставлены здесь на произвол судьбы и ко времени вступления на престол царя Феофила (829) едва могли держаться в укрепления Мазара, первом опорном пункте, с которого и начались их завоевания в Сицилии. Но в 830 г. к арабам явилась помощь с двух сторон, так что скоро они сделались господами положения. С одной стороны, к Сицилии пристала испанская флотилия корсаров под начальством бербера Асбагибн-Вакила по прозванию Фаргал, которая, впрочем, не имела цели оказать помощь стесненным единоверцам, руководствуясь исключительно желанием добычи. К тому же времени прибыл к Сицилии отряд судов, посланных Сиадет-Аллахом. Находившиеся в Сицилии арабы вошли с ними в переговоры насчет совместных действий против императорских гарнизонов в Сицилии, согласившись признать над собой высшую власть Асбагибн-Вакила. Последний, имея в своих руках значительные военные средства, начал ряд успешных предприятий на острове. Прежде всего он пошел на крепость Минео, где стоял присланный императором стратиг Феодот. В августе 830 г. арабы напали на греков и совершенно победили их, причем в битве пал и патрикий Феодот, а остатки греческого отряда заперлись в Кастроджованни. Но скоро затем разразившаяся в лагере победителей повальная болезнь, от которой погиб и сам начальник экспедиции, изменила взаимное отношение сторон. Греки снова стали стеснять арабов, и последние теряли постепенно занятые ими местности. В конце концов, им не осталось другого исхода, как сесть на суда и возвратиться в Испанию. Из участников того отряда , который прибыл три года тому назад вместе с Асадом, осталась небольшая горсть воинов, которая заперлась теперь снова в Мазаре. Между тем, та часть африканских арабов, которая прибыла в Сицилию по поручению Сиадет-Аллаха, перенесла театр военных действий на север острова, пристав ко второму по значению городу Сицилии Палермо. Осада Палермо продолжалась целый год, от июля 830 до августа 831 г. Густонаселенный город, в котором было не менее 70000 жителей, сильно страдал от моровой язвы. Наконец, спафарий Симеон, бывший, вероятно, начальником гарнизона, вступил с арабами в переговоры об условиях сдачи города. Выговорив безопасность для себя и своей семьи, для епископа и немногих граждан, он принужден был сдать город на волю арабского предводителя и сам спасся в Константинополь. С тех пор положение арабов в Сицилии могло считаться вполне утвердившимся. Палермо составлял весьма важное приобретение и надежную точку опоры для дальнейших предприятий как на острове Сицилии, так и в Южной Италии. Независимо от того, удобства культурного города, богатства, в нем найденные, и множество пленников – все это было хорошей наградой за испытанные прежде лишения и неудачи. Приобретенные арабами в Сицилии успехи и мировое значение Палермской гавани стали привлекать сюда массу новых искателей приключений со всех концов мусульманского мира. Сицилийские арабы стали делать набеги на итальянские прибрежные области, которые сначала ограничивались грабежами и собиранием добычи, а со временем стали сопровождаться организацией поселений на важнейших местах. Весьма любопытным и имевшим громадное значение обстоятельством были тесные дружественные отношения, возникшие между арабами и Неаполем. Находясь в постоянной борьбе с Беневентом, неаполитанский дука, который под властью сицилийского стратига, не пренебрегал никакими союзниками, откуда они не появлялись бы. В 836 году арабы оказали Неаполю помощь в борьбе с Беневентом, и, в свою очередь, в 843 году неаполитанцы пришли на помощь арабам со своими кораблями и помогали им осаждать Мессину. Переход этого города во власть арабов обеспечивал за ними не только обладание северо-восточной частью Сицилии, но давал возможность запереть пролив для византийского флота и сделаться полновластными распорядителями в западной части Средиземного моря, но они не так скоро воспользовались своими выгодами. Хотя арабы ограничивались лишь небольшими приобретениями в Сицилии, опустошениями незащищенных мест, тем не менее, так стеснили императорские гарнизоны, что они не выходили из укрепленных городов, еще остававшихся в их власти: Энна, Сиракузы, Катана, Таормина. Все давало арабам решительные преимущества и делало вопросом времени окончательную для греков потерю Сицилии. Усилия арабов направлены были на центральный и наиболее укрепленный пункт византийской власти – на Энну, где греки чувствовали себя под защитой крепких стен в полной безопасности. Но в начале 859 г. крепость была взята арабами вследствие измены одного пленника, указавшего на запущенный водопровод, которым можно было проникнуть в город. 2 февраля 872 г. христиане одержали крупную победу: Людовик II и союзная византийская эскадра овладели Барии. Спустя три года город перешел под протекторат византийского императора Василия I. Если в Италии дела обстояли неплохо, то на Сицилии византийцы пожинали плоды неудач. По нерадению друнгария царского флота Адриана, медлившего с отплытием к осажденным Сиракузам, город был захвачен арабами 21 мая 878 г. С потерей Сиракуз у ромеев на острове остался лишь один крупный город – Таормина. 1 августа 902 г., так и не дождавшись подкреплений, мусульманам сдалась Таормина – последний крупный город на Сицилии, удерживаемый ромеями. Но византийцы окончательно не смирились с потерей Сицилии. К концу 1030-х гг. Георгий Маниак, катепан Италии, вернул империи почти всю Сицилию, нанеся мусульманам ряд сокрушительных поражений. Но вспыльчивый Маниак не поладил с друнгарием флота Стефаном Калафатом (зятем императора Михаила IV), разбил его, и обиженный друнгарий послал в столицу донос на катепана. Георгий был смещен, а Калафат быстро потерял остров. Лишь в осажденной Мессине до 1042 г. держался гарнизон протоспафария Катакалона Кекавмена. |